Потерянный рай

by Paranoik-kinofan

Рецензия на фильм "Ангел"

Изумрудные лапы пушистых елей, свежее морозное небо, девственно чистый снег, на котором, кажется, не оставляют следов даже тяжёлые повозки, что уж говорить о лёгких девичьих шагах Энджел Деверелл, снова опаздывающей на урок. Впрочем, она и не торопится. Какой смысл спешить в такой привычно-скучный мир мерзкого хихиканья пустоголовых одноклассниц, ловящих каждое слово затянутой в тугой корсет социальных стереотипов учительницы литературы, которая уж конечно не преминет опустить замечтавшуюся ученицу с небес на землю. Никаких грёз о жизни в Пэрэдайз-хаус, этом пристанище наслаждающихся своим богатством аристократов. Ты, деточка, родилась в холодной комнатушке над бакалейным магазином, в котором работает твоя мамаша, и там же и умрёшь, бедная, как церковная мышь. Забудь об уроках игры на арфе, о бумагомарании, которое ты называешь творчеством. Ты — лишь тень, так что знай своё место. Нет, ни за что! Энджел Деверелл никогда не будет прозябать, она станет известной писательницей и ещё покажет всем этим глупым курицам. Она будет носить красивые платья, гулять по чудесному саду райского особняка, она выйдет замуж за лучшего мужчину на земле. Она добьётся. Она пробьётся!

Она разобьётся.

Поначалу, когда Франсуа Озон размашисто пишет ярко-розовыми чернилами имя главной героини на рождественской открытке с Пэрэдайз-хаус, кажется, что он издевается. Над любителями дамских романов и поставленных по ним костюмированных мелодрам, где женщины, как на подбор, умопомрачительно прекрасны и периодически несчастны, но в конце всё непременно будет хорошо, потому что каждая леди неизбежно падёт в объятья влюблённого в неё джентльмена, а негодяи будут повержены, и грустно убредут в закат. И действительно, на первый взгляд «Ангел» — не что иное, как пародия, собравшая все возможные штампы классических образчиков жанра. Ещё десять минут назад Энджел грустно смотрела в окно и думала о нём — долгожданном письме из издательства, и вот она уже заливисто хохочет, развлекаясь поездками в экипаже на фоне явно нарисованных, нарочито картонных достопримечательностей Лондона. Сжимает тонкими пальцами нежный белый бутон, подаренный сентиментальным поклонником в летах, лёгким росчерком пера подписывает чек и заставляет вожделенный райский уголок безвкусными предметами псевдоискусства. Подобно Фанни Брайс из «Смешной девчонки» она слишком быстро и легко добивается желаемого, меняется на глазах подобно Элизе Дуллитл из «Моей прекрасной леди», так что остаётся только удивляться, как это герои ещё не запели.

Но, конечно, Озон не так прост, чтобы увлечься пёстрой мишурой амурных дел недалёких барышень. Паточно-приторная сцена объяснения в любви Энджел с Эсме, мужчиной её мечты, будет последней вишенкой на кремовом торте её жизни, который вскоре начнёт разваливаться на глазах. Прежняя трогательная наивность мисс Деверелл, так восхищавшая окружающих непосредственность и необузданность воображения незаметно сменяются непробиваемым нежеланием уже далеко не юной девушки признавать не всегда приятную правду. Возводя вокруг себя толстые стены фантазий, Энджел сознательно отгораживается от реальности, всё дальше и дальше уходя в придуманный мир собственноручно написанного бульварного чтива. Привыкшая к мгновенному исполнению любых капризов, избалованная вниманием мужчин и не только, взбалмошная и истеричная, она со страстью одержимой пытается вылечить боязнь нищеты и насмешек над происхождением страстью к воплощению в жизнь всех тех стереотипов, от которых сама же когда-то бежала. Смерть матери, потеря ребёнка, даже начало первой мировой войны — всё это лишь поводы сочинить новые сказки, в которых воплотятся все несбыточные мечты так и не выросшей закомплексованной девочки из рабочего квартала.

Откровенно насмехаясь над простотой и невежеством своей героини в начале, проводя её сквозь все виды огня, воды и медных труб, Озон, кажется, сам начинает сочувствовать этой нелепой, нескладной, невпопадной Энджел, тонущей в своём эскапическом болоте, покинутой, забытой, окружённой теми страхами, от которых она так долго пыталась спастись. Серые краски с полотен мужа-художника, наконец, проникли в жизнь мисс Деверелл сквозняками опустевшего дома, серостью бесконечного зимнего утра, грязно-зелёными колючими еловыми ветками, стучащими в мутные стёкла. Девочка, засмотревшаяся в зеркало Еиналеж, умирает, порезавшись осколками собственных иллюзий, так и не поняв, что же погубило её выпестованные мечты. А снег заметёт следы двух так искренне любивших её людей, оставив Пэрэдайз-хаус домиком в стеклянном снежном шаре, грёзой с истёкшим сроком годности, старой открыткой, на которой розовыми чернилами будет написано «Конец».